Битва за Курск рассматривается как последнее крупномасштабное наступление германской армии на русском фронте. Это верно, но не потому, что германские войска были разгромлены. Из неспособности вермахта нанести противнику непоправимое поражение возник зловещий призрак, что германская армия уже не может больше диктовать русским условия вооруженной борьбы. Выражаясь просто. Курская битва ознаменовала собой конец господства одной стороны и начало господства другой. До разгрома под Курском, а это был разгром немцев, вермахт был инициатором основных столкновений с русскими. Были среди них и поражения, наиболее значительные под Москвой и Сталинградом, где германские силы были обескровлены при встрече с исключительно упорной советской обороной. Но и в своих поражениях под Москвой и Сталинградом немцы причинили огромный ущерб русским. Даже терпя неудачи, немцы отступали, сохраняя силу, скорость и мобильность, необходимые, чтобы в будущем диктовать ход борьбы с сильно потрепанными, но невозмутимыми русскими. Курск все это изменил. Или вернее, сражения под Курском от Орла на севере до Харькова на юге, которые составили единую битву, придали войне новый характер. То, что Курская битва — гигантская схватка двух вцепившихся друг в друга колоссальных сил — может стать поворотным пунктом войны в России, было совершенно очевидно обоим смертельным врагам. Если бы немцы имели успех в своей операции "Цитадель", план которой был одобрен в конце концов самим Гитлером, была бы подготовлена сцена для новых крупных наступательных действий против русских. На карту было поставлено куда значительно больше, чем просто город Курск или дальнейшее продвижение на север, юг и восток. То, что никогда не отразилось на схемах и картах, была бы жестокая расправа над русскими, и в этом заключалась суть германского плана: наказать, перемолоть, рассеять, убить, захватить в плен. В задачу не входило овладение какими-либо определенными географическими объектами или достижение политических целей. Ни Сталинград, ни Москва не предусматривались как объекты для немедленного захвата и разрушения. Не предусматривались вначале. Позднее все могло быть по-другому. Позднее, если операция "Цитадель" пойдет так, как рассчитывал Гитлер, последует большое новое наступление на Москву. Затем он претворит в жизнь самый секретный свой план "Полар фоке", и германские войска молниеносным ударом оккупируют Швецию. Затем он перебросит свои силы туда, куда захочет, умело маневрируя ими на шахматной доске военной стратегии. Усилит войска в Италии, чтобы отразить вторжение союзников и сбросить их в море, ибо он знал, что время этого вторжения приближается. Мощные подкрепления будут направлены на Атлантический вал, возможно, достаточные для того, чтобы сломить хребет силам вторжения из Англии. Операция "Цитадель", в отличие от многих других действий лидеров третьего рейха, не была неожиданным, импульсивным актом. Не раздавалось в ночной тиши звонких призывов к немецким солдатам сделать невозможное. "Цитадель" готовилась медленно. Она возникала из поражения и из огорчения, которое это поражение вызвало у Гитлера. И не следует заблуждаться по этому поводу. Замысел с самого начала исходил от Гитлера. Что бы ни происходило позже, когда события вовлекли в ее подготовку немало высокопоставленных чиновников и военачальников, они оказались лишь исполнителями желаний Гитлера, его замыслов. Никто лучше Гитлера как верховного главнокомандующего вооруженными силами Германии не знал, как народу была необходима эффектная военная победа против варваров на востоке. В феврале 1943 года русские поднялись на новую высоту, которая предвещала разрушение всего, за что выступали немцы... Теперь приближалось лето 1943 года, и Гитлер требовал от своих войск, чтобы они "летом добились того, чего не могли достичь зимой".